СВОЧ - 25 Аракуль

СВОЧ — 25

Аракуль

Про гору с замечательным и красивым названием Аракуль я впервые узнал из книги известного свердловского писателя Бориса Рябинина «Уральские путешествия», когда учился в четвёртом или пятом классе. Загадочные чаши на скальном Шихане запали в душу как символ чего-то  манящего, загадочного, непознанного. Где-то на нашей планете есть Байкал, где-то  Кавказ, где-то  Памир, а где-то  Аракуль… Может быть, когда-нибудь  всё-таки удастся попасть в эти замечательные романтические места? Бывает ведь так, что мечты сбываются! Если они не абстрактные, а адекватные, конкретные. Если не просто мечтать, лёжа на диване, то обязательно туда попадёшь. Попал. Первым оказался именно Аракуль. Очень скоро, всего-навсего в седьмом классе.

Поехал туда на областное первенство ДСО «Труд» по ориентированию. Командой ЧКПЗ заехали на день раньше, чем другие. Наверное, в пятницу с утра. Пригородным Уфалейским поездом до станции Силач, далее автобусом до посёлка с тем самым загадочным названием — Аракуль. Располагается он на северном берегу одноимённого озера, а вон где-то  там, на юго-западе, возвышается гора, увенчанная скальным гребнем. Будь это лето — кажется, немедленно побежал бы в лес — исполнять свою мечту! Но очень много снега в лесу. Настолько много, что уж, кажется, так много не бывает. Спортивная база ДСО «Спартак» гостеприимно распахнула двери. Разместились на втором этаже единственного отапливаемого зимой жилого корпуса. Экспозицию местного музея, расположенного в отдельно стоящем доме, рассматривали через окно — человека нужного на месте не оказалось, избушка на клюшке. От организаторов поступило интересное предложение. Мол, лыжню для завтрашней маркировки протоптали, но уж больно снег глубокий, вам не сильно напряжно будет пройти по лыжне, дополнительно укрепить, протрамбовать её? Да пожалуйста! Одели лыжи — и вперёд. Кому-нибудь доводилось когда-нибудь  топтать лыжню завтрашней маркировки, пусть даже на ней не висят ещё призмы контрольных пунктов? Мне довелось однажды. Задача перед Тамарой Фёдоровной Астаповой (тогда, кажется, ещё Варлаковой) стояла нелёгкая — подготовить дистанции на оба дня. Помощников — человек пять всего, снег, реально, очень глубокий. Тут оказия, люди свободные, надо её использовать по полной. С точки зрения возможности передвижения по лыжне эта дистанция была, наверное, самой экстремальной в моей спортивной биографии. Вот фотография со старта, я с мамой. Здесь-то, видимо, утоптали боле-менее, а что творилось на дистанции?! Какое в таких условиях ориентирование? До финиша бы добраться! Обогнать человека — серьёзная проблема чисто физического плана. На дистанции догоняю Шушарина. — Юра, пропустишь? — Сейчас, Лёня, только вот найти надо где-нибудь  место, что бы можно было с лыжни в сторону шагнуть… Отца, помню, догнал, долго очень с ним в паре ехали, почти пол-дистанции. Кажется, и финишировали вместе. Стоп! А кто тогда, получается, меня с мамой на старте сфотографировал? Может, это не я его догнал, а он меня? Возможно! Я же тогда ещё только в седьмом классе учился, слабее его, наверное, был в физическом плане. Да, наверное, так оно и было, видимо это он меня догнал. Хотя при таком снеге классическая техника движения особого значения не имела. Выиграл, кстати, этот день Валера Гизатулин, команда ЧЗТА, это Завод Тракторных Агрегатов.

Второй день выступали вот по этой карте, с номером один. Конкретно этот экземпляр я выпросил несколько лет спустя у Юрия Ильича Пермякова. Внизу — отверстия от дырокола, снял он её с подшивки, а на обороте штамп стоит: «Заводской совет ДСО “Труд“ ММК». Дистанция, видимо, та самая, второй день, эстафета-заданка. Магнитогорск там тоже, видимо, участвовал, я ещё лично знаком не был, но именно к Труду они относились, приезжали на наши старты регулярно, хотя, кажется, не всегда. Не уверен, что именно я нарисовал красным пути движения, но это не важно. Они у всех были абсолютно одинаковыми. При высоте снежного покрова по колено, в условиях, когда ночная метель замела остатки лыжней… Вариантов движения — не сильно много, мягко говоря. Развлекаловка та ещё. Скорее всего для первого этапа единственным ориентиром был лыжный след человека, который развешивал призмы. Хотя они наверняка со сранья всей командой протоптали что смогли, но что в таких условиях смогут сделать пять человек?! Хотели вообще отменить соревнования, но всё-таки провели, только перенесли старт на территорию базы, к столовой. Мне довелось бежать второй этап. Не бежать, а ползти. Хотя впечатление от «лыжней» было более позитивным, чем в первый день. Может быть, оттого, что тут не лес глухой, а всё-таки берег озера, открытые места, поэтому местами был наст в виде надувов. Единственный участок, где можно было хоть как-то  разогнаться — на автомобильной дороге между вот этим вторым и пятым, соответственно пятым и седьмым КаПэ. Помню, как пробирался вдоль забора на вот этот седьмой КаПэ, карабкался в гору на девятый… За всю дистанцию, кажется, не увидел ни одного человека.

Традицию нарушаю! Пол-статьи уже написал, а про местность до сих пор даже не заикнулся? Заикаюсь. По северному обрезу карты течёт речка Вязовка. Озеро Аракуль является памятником природы. Диаметр — около двух километров, форма грушевидная, расширяющаяся к югу, максимальная глубина — 12 метров. Имеется несколько заливов, в которых берега заболочены, заросли камышом. Впадает две речки, Каганка и Ольховка, вытекает одна. С начала шестидесятых годов является питьевым источником водоснабжения поселка Вишневогорск, с той поры, как в юго-восточной части установлена насосная станция. В центре карты — посёлок Аракуль. По состоянию на 1997 год в нём прописано менее ста человек, сейчас, видимо, сильно меньше, даже магазин отсутствует. Летом население значительно вырастает за счёт дачников. В центре посёлка, на берегу — спортивная база ДСО Спартак, переоборудованная когда-то  из Дома Отдыха, благодаря наличию которой этот район долгое время являлся крупным центром ориентирования. Кроме соревнований здесь проводились и ежегодные обучающие семинары шестидневные, которые готовили квалифицированные кадры для развития нашего вида спорта. На период данного повествования здесь было две карты, в 1985 году их стало шесть. Про другие расскажу в следующий раз. Из озера направо вверх вытекает речка Аракулька. В правом верхнем углу карты — небольшой посёлок с пламенным названием Костёр. В настоящее время около него находится плотина водохранилища, сооружённого значительно позже описываемых событий. Два больших белых поля за заборами — территории пионерских лагерей и  рыбзавода. Дело в том, что в 1912 году, по инициативе пионера рыбоводства на Южном Урале И. В. Кучина, здесь была организована первая рыбоводно-биологическая станция, которая стала пионером рыбной отрасли России. С Уральских гор на Западно-Сибирскую низменность, на восток, происходит сток, здесь имеется целый каскад озёр, соединённых между собой протоками, кое-где дополненными рукотворными каналами. Прорыт канал на север, в систему Синарскую, и на юг — Увильдинскую.  Итого гидрологически соединено более семидесяти водоёмов. Аракуль является верхним в системе Каслинских озёр. Представляете, если его заселить ценными сортами рыбы, дак они же могут расселиться по всей системе! В 1926 году Иван Васильевич вернулся на Южный Урал, уже работая в Наркомрыбпроме, и в короткий промежуток времени восстановил завод, работа которого была нарушена Гражданской войной. В Советское время здесь из икринок выращивалась рыба ценных промысловых пород — форель, сиг, рипус и пелядь. Аракульским посадочным материалом зарыблялись водоемы Урала и Зауралья, а также Казахстана. Успешно преодолев самый, казалось бы, сложный период, связанный с развалом нашей великой страны, десять лет назад завод, накопив огромные долги, прекратил своё существование.

Вторично попасть в эти замечательные места удалось через пол-года, в августе восемьдесят третьего, когда я принял участие в традиционном ежегодном спортивном лагере, организованном Областным Клубом Юных Ориентировщиков. Писал я уже про аналогичное мероприятие в СВОЧ-4 Уфалей (ссылка). Пионерский лагерь располагался по соседству с рыбзаводом, буквально через забор. Это вот этот западный большой белый блок, по соседству со Спартаковской базой. Речка Аракулька вытекает на северо-восток, в её русле сооружены залитые бетоном бассейны, со дна которых по трубам вода поступала в цеха рыбзавода, где в проточной воде и происходило развитие и рост, начиная с икринок, мальков этих самых ценных пород рыбы. Я это дело осматривал в июле 2004 года, по дороге с озера Иткуль, с Шайтан-камня. Заехал туда на велосипеде, просто попросился, меня сотрудник провёл, показал, рассказал. А тогда в цеха мы, естественно, не попадали, но по территории гуляли свободно. Лагерь пионерский — как лагерь. Они все примерно одинаковые, типовые, плюс-минус. Двухэтажная столовая с комнатами для обслуживающего персонала, единственное здание, отапливающееся круглый год, и десяток одноэтажных корпусов для отрядов, с комнатами, в которых стоит порядка пятнадцати кроватей. Плац с флагштоком для общего построения. Подъём, зарядка. Кросс наша команда бегали туда-сюда на юг, вдоль озера, практически до края вот этой карты, до водонасосной станции. Получается около трёх километров. Девчонки разворачивались немного пораньше. Упражнения-разминка рядом с лагерем. Утренний туалет, завтрак. Общее построение. Тренировка первая, тренировка вторая. Примерно через день, два — общие соревнования. Много свободного времени. Отбой общий, в десять часов. Продолжительность лагеря — три недели. Порядка двухсот человек, около десятка коллективов.

Периодически, через каждые три-четыре дня, бегали вокруг озера, это около восьми километров. В южной части имеется несколько заливов, там однозначной тропы нет, поэтому каждый раз по-новому бежали, как получится. Можно было по большой дуге по лесу всё обогнуть, а можно было поближе к озеру, немного покороче, но тогда приходилось пару болот пересекать, не сильно мокрых. На Шихан ходили несколько раз, на саму вершину. Исполнил я свою мечту! Полюбовался загадочными чашами, нашёл точку съёмки одного из самых живописных останцев — Камня-курицы, фигурирующего в книге. Кто ходил, а кто-то  и бегал. Упражнение было такое, приколюха — подняться наверх, не переходя на шаг. Я сейчас, когда вожу экскурсии, поднимаясь по этой самой тропе, народу про это обязательно рассказываю. Однако почему-то скромно умалчиваю, что лично я этого исполнить ни разу даже не пытался. Помню лицо Андрюхи Бабичева (посёлок Октябрьский), капитана молодёжной сборной Челябинской области, когда в конце этого подъёма, успешно справившись с нелёгкой задачей, он прислонился к дереву, что бы отдышаться, очень наглядно проиллюстрировав классическое выражение — ноздри раздуваются. У лошадей я такое часто вижу, у человека — всего один раз. Василий Андреевич с Максом Столяровым уезжали на несколько дней — в столице нашей Родины бежали ММММ — Московский Международный Марафон Мира. На сайт вот зашёл, посмотрел — было это 13 августа. Мы в этот день, в знак солидарности с ними, бежали увеличенную дистанцию — вокруг озера, прихватывая и Шихан. Причём никаких особых инструкций не было, бежали в рассрочку, кто во что горазд. Где-то даже по лесу, без дорог, получилось в итоге около шестнадцати километров. Что интересно (только что в голову пришло!) — вокруг озера бегали всегда по часовой стрелке, а вот этот забег — против.

Вот вторая карта, с номером два, по которой проводилась маркировка, описанная в начале статьи. По этим двум картам и развлекались. Одним из моих любимых упражнений всегда была эстафета с расстановкой. Это когда первый участник команды устанавливает дистанцию, вешая в соответствующих точках перфокарту с индивидуальным кодом, а второй её снимает, принося на финиш. После этого в лесу, по выражению Полиграфа Полиграфовича Шарикова, чисто — как в трамвае. Но чаще всего было по-другому. Официальные,  полностью оборудованные точки КаПэ снимались, переставлялись, но каждая секция для тренировок свои оборудовала, чаще всего не удаляя их оперативно. Дак вот, в конце смены была проведена акция по очистке района от импровизированных призм, которую мы успешно объединили с акцией по сбору грибов перед отъездом домой. Заранее каждый тренер сдавал соответствующую информацию, это дело суммировалось, делилось на участки. Каждой секции выдавалась карта с точками, которые они обязаны были отработать, что бы очистить лес от следов нашего пребывания. При этом упоминался некий крупный старт, который состоится в самое ближайшее время. Через пару лет, участвуя в этом самом старте, в эти же сроки и в этом же районе, я его идентифицировал. Это первенство Областного совета профсоюзов. Я выступал за обком Машиностроения, в команде с такими людьми, как Сергей Кокорин и Сергей Суворов. А вот в этом 1983 году впервые за данную команду выступал лидер нашей заводской команды Александр Турченюк, который за месяц до этого достиг своего первого крупного успеха — неожиданно для всех выиграл самый первый приз Горяинова. Размещаю здесь вот такой документ, кажется, уникальный. Не припомню, что бы ещё к какому-нибудь  внутреннему старту печатали что-нибудь  подобное. На лицевой стороне написано крупно: БИЛЕТ УЧАСТНИКА СОРЕВНОВАНИЙ, и мелко выходные данные: ЧГТ-1. Зак. 3349-83. Видимо, в какой-нибудь заводской типографии печатали, две заключительные цифры — год. Я в данном старте не участвовал, родители привезли. Про гибель Вадима я писал в СВОЧ — 15 Северные Печи (ссылка).

Каждый тренер старается разнообразить тренировочный процесс, что бы было интересно. Владимир Сигов, например, ввёл греблю на лодке, как-то  где-то  договарившись с её хозяином. Картина как сейчас перед глазами. Лодка приближается к берегу, в ней четыре человека. Двое сидят на вёслах, двумя руками гребут (прямо как рабы на галерах!), а в центре возвышается стоящая в царственной позе стройная высокая фигура Эдсона Мирошниченко. Мы любили играть в карты, не всегда спортивные, резались в тысячу. Однажды, когда не хватало для игры одного человека, а добровольца найти не удалось, коварно заманили Славу Рыженкова в железный короб автобусной остановки, заблокировали в углу, не выпуская, и всё-таки заставили его расписать пульку. Ходили в местный магазин за всякими ништяками. Проект, видимо, типовой, не потерялся бы и в городе, а вот для такого скромного посёлка был явно великоват. Вдоль одной стены — промтовары, вдоль другой — продукты. Эхо гуляло в пустом помещении. Дима Ретюнский шепчет: смотри, на весах стрелка сдвинута вправо, она нас сейчас обвешает на полтора грамма! Продавец небрежно так, по-мастерски кидает в мешочек больше, чем надо, совком раз, другой черпанула, остатки вернул в коробку. На весах — триста один с половиной грамм. У Димы непроизвольно вырывается: Как точно! Её ответ на такую реплику здесь приводить не стану. Стоит эта остановка и сейчас на том же месте. Как и здание магазина, с зияющими окнами и выросшей на крыше берёзовой рощей.

Что ещё рассказать? Помню шикарный белый хлеб, который выпекала тетя в местной пекарне. Если на соревнованиях подойдёте, спросите, то с удовольствием, и даже со смаком, расскажу, какой он был. Ничего подобного больше никогда не ел. Тогда ведь, в Советское время, были на всё очень жёсткие ГОСТы, в городе можно было приобрести только три сорта хлеба, а частных пекарней не существовало даже в деревнях, его, как правило, привозили из городов. Тот же самый Уфалейский поезд, упомянутый  в самом начале статьи, развозил по платформам, на которых он останавливался, не только почту, но и хлеб. Помню квадратные глаза жителей Вишнёвогорска, желающих уехать из своей дыры «в город» и имеющим такую возможность 2 или 3 раза в день, прыгающих за стёклами рейсового автобуса, уже в конечном пункте отправления, деревне Аракуль, полностью заполненного пассажирами — молодыми, иногда даже перспективными спортсменами. Они, возможно, даже матерились, я имею в виду жителей. Хорошо, что мы не слышали, ведь были тогда ещё совсем юными, это могло бы сломать нашу психику.

P.S., типа анонса. В этом районе в июле этого года планируется проведение Рогейна. Велкам! Как говорят буржуины.

Комментировать vkontakte

Добавить комментарий