16 сентября 2020 года я делаю шаг за порог, сын младший бежит: Папа, стой! Как дяденьку зовут, который на небушко улетел?! — Юрий Валентинович его зовут, дядя Фёдор. Хоть вроде бы и не родной, но всё-таки очень близкий человек.
Примерно эти же самые сентябрьские числа 1982 года. Мой первый тренер, Ищенко Валерий Яковлевич, у которого я занимался два года, решил, что ему это больше не надо, передал нас, тех кто хочет продолжить тренировки, своему учителю — Дракову Юрию Валентиновичу. Остановка такая-то, адрес такой-то. Почему я приехал в первый раз один, а не с народом (нас в итоге четверо сюда перешло), не помню. Стою у порга Фирмы, дверь заперта. Ждал минут десять. Эмоции бурлят и кипят, через край перехлёстывают. Какого, чуть не сказал, фига, я сюда припёрся?! Всё равно ведь не буду так далеко, через пол-города, на тренировки ездить!… Вот из-за угла появляется человек, c ключом наклоняется к замку, дверь открывает. Через плечо вопрос, улыбка, какой-то прикол… Слов конкретных произнесённых не помню, но первое впечатление очень позитивное. Я — Дома!
Середина мая восемьдесят четвёртого года, Майская Полянка, южный берег озера Сугомак. Общее построение. Юрий Валентинович речь толкает: …Старт выносной, два километра. Большая просьба — не идти во главе колонны тем, кто не имеет представления о том, куда надо идти… (Далее
Апрель восемьдесят пятого года. Мы готовимся бежать вокруг Шершнёвского водохранилища. Более сорока пяти километров! По тем временам для школьников, пусть даже уже совсем выпускающихся, это было серьёзным психологическим прорывом. Как бежать, куда? Юрий Валентинович извлекает из шкафа и разворачивает на столе два цветных листа Генштабовской карты масштаба пятьсот метров (неужели такое бывает на самом деле?!), на которой (вот фантастика!) даже каждый отдельный дом нашего города нарисован! Именно по этой карте, нарисовав схему, мы разработали и, впоследствие, удачно реализовали маршрут на участке Шершни Плотина — Полетаево 2, пробежав по полям и перелескам (поперёк современных Вишнёвых горок и Малиновок) практически по прямой линии.
Восемьдесят девятый год. У меня на руках оказался большой объём интересного картографического материала. Ксероксов и других тому подобных аппаратов тогда не было. Существует только два варианта: перерисовать или сфотографировать. С перерисовкой связываться, естественно, неохота. Плёнка для такого дела нужна с минимальной чувствительностью, что бы зернистость не проявлялась. Основная рабочая тогда была на 65, можно было найти в магазинах на 130 и 32 единицы, это уже почти экзотика. Оказывается, бывает и на четыре! Жёлтенькая яркая такая коробочка, ни разу в жизни больше её никогда не видел. Как с такой работать, с какого боку подступиться? Юрий Валентинович знает! У него всё отработано! Закрепил в штативе фотоаппарат Зенит, по бокам две белых лампы-киловатки, долгие замеры с помощью экспонометра освещённости рабочей зоны… Съёмка с помощью тросика, с выдержкой открытого затвора в пять секунд. От ламп жарища — пот течёт, глаза заливает, приходится делать перерывы… Проявил вечером, посмотрел, что получилось, на следующий день опять туда же. И так несколько раз. Сейчас, спустя тридцать лет, благодаря интернету, это уже совсем не актуально, найти можно что угодно, но четыре плёнки лежат
Середина девяностых. Захожу
Август девяносто второго года. Развлекаюсь на Таганае, километров по 50-60 за день обычно наматывал, с различными вариациями, восхождениями на вершины. Пробегаю через приют, а там Юрий Валентинович! Посидели, пообщались. Типа летнего лагеря, но не областного, как бывало
Мне однажды, в самом конце восьмидесятых годов, крупно повезло — нарвался
Первая в нашей стране научно-методическая лаборатория экологического образования, созданная ей, подготовила десятки специалистов, усилиями которых было создано и сертифицировано около двух десятков экологических троп по всей территории Челябинской области. Экспедиция Синегорье — целая веха в изучении Южного Урала. В краткий период второй половины восьмидесятых годов выявлено и поставлено на учёт свыше ста двадцати новых памятников природы, после двадцатилетнего перерыва увеличено их общее количество в три раза. Здесь у меня происходит слом стереотипов. Говорю: а вот в книге «Памятники природы Челябинской области» написано вот так-то. Она достаёт с полки книгу, изучает. Да, действительно, непонятно. Это, видимо, такой-то написал. Набирает номер по телефону (по домашнему, сотовых тогда ещё не было),
Можно много чего провести, много в чём поучаствовать, но остаётся надёжная память об этом надолго только тогда, когда оно зафиксировано на бумаге, сформулировано в письменных источниках. Те шестьдесят статей, которые размещены в блоге — это история Челябинского ориентирования, и не только Челябинского. Его многочисленные статьи и фотографии, которые публиковались в журнале Азимут до самого последнего времени, воссоздают панораму и хронологию развития нашего вида спорта. Может быть, есть смысл просмотреть их, и то, что не отражено в статьях на сайте, адаптировить и выложить, задним числом, в блог. А то не все заинтересованные люди имеют возможность подержать журнал в руках. Все свои статьи, по крайней мере из серии СВОЧ, я, приходя в гости, изредка по телефону, обязательно предварительно показывал Юрию Валентиновичу. Выслушивал комментарии, вносил изменения, дополнения, иногда довольно-таки существенные (СВОЧ 4, 13, 15, 18, 22). Несколько статей с его замечаниями, работа над которыми началась давно, остаётся в заначке, вы их ещё увидите.
[А давайте, приведу фрагмент цитаты одной из таких статей, здесь она, кажется, будет в тему].
В середине шестидесятых годов с Ефимом Яковлевичем Туником приходим к областному военкому. Общаемся, беседуем, поднимаем наши больные темы. Находим понимание. Он вызывает особиста, тот приносит два листа пятидесятитысячной основы, от Кундравов на юге до середины озера Тургояк на севере. Ну, что мы тут успеем перерисовать? Я набрался наглости и спрашиваю:
— Товарищ генерал, а можно эту карту взять с собой на сутки? Завтра принесу обратно, в целости и сохранности.
Особист поспешно вставляет:
— Не положено, товарищ генерал!
Тот неспеша так, уверенно поднимается из-за стола и заявляет:
— Товарищ Былинкин, кто здесь генерал, вы или я?
— Вы, товарищ генерал! Но не положено!
— Выдать!
Дома её неспеша и основательно перефотографировал, наутро вернул. Так у нас появилась топооснова окрестностей Миасса, на базе которой рисовались карты, первоначально масштаба двести пятьдесят метров.
На девять дней Дамир мне: садись, Лёня, здесь вот, ориентировщики в этом краю. Я, конечно, ориентировщик, но пойду вон туда сяду, к краеведам, братьям-спелеологам. Тем более, что, например, Александра Соловьёва помню с того самого восемьдесят второго года, в котором пришёл на Фирму, он с туристами работал, это же была Областная станция юных туристов, ориентировщики были не единственными хозяевами. О чём красноречиво информировал огромный, почти метровый, кристалл кварца, который лежал на пороге, справа от входа. На тренировках в течение года мы их практически не видели, но в десятидневном зимнем спортивном лагере, который проходил в начале января на зимних каникулах в доме отдыха Золотой Пляж, кроме ориентировщиков, принимали участие Краеведы и Геологи. Их было намного меньше, чем нас, существовали
Что ещё рассказать? Да много чего ещё можно! Параллельно всю жизнь двигались, периодически пересекаясь. С Дамирой Курбановной — по делам Русского Географического Общества, она является членом исполкома,
СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ О СВЕТЛОМ ЧЕЛОВЕКЕ!